Главная / Новости цивилистики / Экспертная группа «Роль нотариата в реализации реформы гражданского законодательства» - ЕААПК-2011
Экспертная группа «Роль нотариата в реализации реформы гражданского законодательства» - ЕААПК-2011
«Роль нотариата в реализации реформы гражданского законодательства»
Координаторы: Сазонова М. И., Президент Федеральной нотариальной палаты России; Ярков В. В., д.ю.н., профессор, заведующий кафедрой гражданского процесса УрГЮА; Гонгало Б. М., д.ю.н., профессор, заведующий кафедрой гражданского права УрГЮА; Лехтинен Л., доктор права, профессор, Финляндия
В продолжение круглого стола по совершенствованию гражданского законодательства выступил Р. С. Бевзенко.
Бевзенко Р. С. : «Я постараюсь обратить ваше внимание на те добавления к проекту, которые появились в результате обсуждения этого проекта с Минэкономразвития и рабочей группы по созданию в РФ Международного финансового центра.
Дело в том, что, действительно, обязательственное право – это была не самая острая площадка для дискуссий, но, тем не менее, в результате общения с рядом коллег, прежде всего, из юридического бизнеса в проект в части обязательств было включено достаточно интересное нововведение. Я постараюсь кратко прокомментировать те новеллы, которые в практике появились.
Во-первых, поговорим с вами о тех интересных положениях, которые сейчас есть в проекте применительно к договору присоединения. Договор присоединения – такой специфический договорной режим, который уже есть в ГК. В чем заключается его смысл? В том, что законодатель говорит, что бывают случаи когда договор заключается между сторонами не путем взаимного обсуждения всех условий договора и путем выражения взаимосогласованной воли, но и тем способом, что проект договора пишет одна сторона, а другая сторона только может присоединиться к нему в целом и тем самым заключить договор. Собственно, это и называется договором присоединения. Далее законодатель говорит, коль скоро получается так, что договор нельзя иначе заключить, чем присоединиться к нему полностью, вполне может быть, что та сторона, которая написала договор определяет, что будет написано в договоре, что будет выгоднее ей. И законодатель, реагируя на это, дает в ст.428 ГК стороне, которая присоединилась, специальный иск – иск о расторжении или об изменении договора присоединения в том случае, если будет установлено, что в договоре присоединения есть какие-то условия, которые, например, исключают полностью ответственность одной из сторон, либо иным образом настолько существенно изменяют баланс интересов сторон договора, что договор становится несправедливым.
Надо сказать, что норма договора присоединения до недавнего времени была «не самая популярная» и довольно редко применялась судами по той причине, что в ст.428 ГК есть сейчас такая норма, что сторона-предприниматель, в широком смысле слова, не вправе ссылаться на несправедливость договорного условия, если она знала, либо должна была знать на каких условиях она заключает договор. Честно говоря, не очень понимаю смысл этой нормы, потому что в подавляющем большинстве случаев, когда договоры заключаются, сторона знает, на каких условиях договоры заключает, и доказать обратное, как представляется, невозможно. Но, тем не менее, такая норма есть.
В практике мы увидели, что есть очень большая проблема – формально договор может быть и не похож на договор присоединения. Почему? Нет такого в законе обязательного правила, что этот договор заключается действительно путем присоединения в целом ко всему договору. Но часто бывает так, что фактически вторая сторона ставится в такие условия, что повлиять на договор она не имеет возможности. Я в качестве примера могу привести довольно много случаев, например, заключение договора с энергетиками. Вряд ли, можно согласиться, что при заключении любого договора с энергетиками есть действие принципа свободы договора. Представьте себе, как какой-нибудь индивидуальный предприниматель, который пошел заключать договор на поставку электроэнергии, будет дебатировать с АО «Энерго». Вряд ли это возможно. Другой пример, РЖД – там принцип свободы договора вообще никогда не работал, не работает, и не будет работать. Нет свободы договора в отношениях между грузоотправителями, грузополучателями железных дорог. Наблюдение за жизнью показывает, что провозглашенный принцип свободы договора, как базовый, хорош, но если мы будем наблюдать за тем, как этот принцип реализуется в отдельных сферах деятельности, мы вряд ли можем согласиться, что все или значительная часть наших договоров заключается исходя из принципа свободы договора. Более того мне даже кажется, что тот факт принципа свободы договора, хорош и работает между субъектами, которые равны между собой. Если его обратно истолковать, то получается, что в случае, если субъекты экономически неравны, то свободы договора, скорее всего, нет. И, получается, что для принципа свободы договора у нас остается сфера, когда два торговца торгуют, один торгует валенками, а другой значками, например; тут есть свобода договора.
Действительно, принцип свободы договора, как базовая ценность – это очень хороший принцип и тяжело отрицать формулярное его значение.
Но опять же, наблюдая за практикой за последние 15 лет, мы увидели, что есть проблема, которая не решается, благодаря этому принципу свободы договора, наоборот, он ее «загоняет в тупик» – это проблема несправедливых договорных условий. Собственно, в проекте существует эта проблема несправедливых договорных условий и должна решаться на базе норм ст.428 ГК. О чем я говорю? Дело в том, что сегодня в проект включена норма о том, что нормы о договорах присоединения могут применяться тогда, когда юридически присоединения нет. Вроде бы, действительно, я пришел в банк, начал обсуждать какие-то условия договора, они мне говорят: «Вы знаете, Роман Сергеевич, договор с вами заключим, но менять в нем ничего не будем. Можете идти в другой банк. Я ушел в другой банк, мне сказали то же самое». В проекте, действительно, есть норма о том, что если присоединение не юридическое, а фактическое, то все равно у стороны, которая заключила такой договор, есть право поставить перед судом такой вопрос о том, что некоторые условия договора несправедливы, они настолько существенно искажают баланс интересов сторон, что это объективно невыгодные, несправедливые условия.
Я могу обратиться в суд с требованием об изменении или расторжении договора (это первая проблема). Вы знаете, если проследить за практикой ВАС, то в одном из дел, которые не так давно Президиум рассматривал, Президиум ВАС фактически расширил действующую норму договора присоединения, признав, что если договор кредита, заключенные между потребителем и банком, является фактическим присоединением, то суд вправе объявить ничтожным.
В другом документе, который сейчас так бурно обсуждается – Проект обзора судебной практики по кредитам, тоже сформулирована позиция о том, что если в договоре есть несправедливое условие, а при заключении договора принцип свободы договора не сработал, то суд вправе удалить из договора те условия, которые сам суд сочтет несправедливым. Мне кажется, что это довольно важная новелла и всячески готов это приветствовать.
Кроме того, я хотел бы ваше внимание обратить на то, что та новелла о фактическом присоединении текстуально помещена в проект так, что она отменяет запрет на предпринимателей ссылаться на то, что в договоре присоединения и для предпринимателя невозможно изменение несправедливых условий, исходя из ст.428 ГК. Получается, что в отношениях между предпринимателем и предпринимателем, другой предприниматель, которому был навязан несправедливый договор, обязан поставить перед судом вопрос об исключении из него несправедливых договорных условий.
Еще одна проблема, которая есть в этой связи, которая сейчас в проекте не решена – проблема об удалении несправедливых договорных условий из договора фактического или юридического присоединения. Дело в том, что сегодня кодекс говорит о том, что если я заключил тот договор, в котором есть несправедливые договорные условия, то я могу поставить перед судом вопрос об изменении или расторжении договора. В первую очередь здесь способ защиты – изменение договора, но мы все прекрасно знаем, что изменение договора, это тогда, когда мы обращаемся в суд и говорим: «Суд, измени договор в этой части». Суд удовлетворяет этот иск, и договор считается измененным с момента вступления в законную силу решения суда. Спрашивается, до этого момента, в каком виде действуют эти договорные условия? Если мы формально смотрим на эту ситуацию, то, конечно, договорные условия с момента заключения договора до момента вступления в силу решения суда будут действовать в том несправедливом виде. Спрашивается, а это нормально вообще с точки зрения защиты интересов? Когда мы обсуждали проект обзора практики ВАС по кредитам, мы попытались найти сегодня решения, как сделать так, чтобы несправедливые договорные условия изначально имели силу. Единственное, что мы нашли – это признание несправедливого договорного условия ничтожным со ссылкой на ст.10 ГК о злоупотреблении правом. Здесь я, конечно, понимаю противников этой позиции в том смысле, что ничтожность несправедливых условий со ссылкой на злоупотребление, открывает «широкое поле» для злоупотребления. По всей видимости, наверное, в проекте ГК лучше бы, конечно, сконструировать конструкцию: суд может объявить несправедливые условия в измененном виде, придав этому решению интерактивную силу. Вот, если так будет в кодексе, то это будет аккуратный подход.
Есть еще один такой блок вопросов, о которых я хотел бы сегодня с вами поговорить в отношении обязательственного права, которые были скорректированы в ходе дополнительного обсуждения проекта. На что я хотел обратить внимание – это вопрос, связанный с т. н. негативным обязательством, или отрицательным обязательством, или обязательством с отрицательным содержанием. Сегодня есть в ст. 307 ГК в определении обязательства норма о том, что предметом обязательства может быть воздержание от действия. В теории это хорошо известный вид обязательства. И практикующие юристы, бизнес-юристы высказывали предложение попытаться написать специальную статью о негативных обязательствах. В обсуждении того, чего хочет бизнес-сообщество стало ясно, что, в первую очередь, они хотели бы иметь реальный способ защиты кредитора по отрицательному обязательству. И, конечно, в первую очередь, это вопрос, связанный с тем, о чем говорили в предыдущей сессии, связанный с т.н. акционерным соглашением. Например, два акционера договорились, что один из них не будет что-то делать (будет воздерживаться от конкуренции с обществом, чьими акциями он владеет). Вопрос, если я буду делать то, чего обязался не делать, вправе ли другая сторона обратиться в суд с требованием запретить делать то, что я включил в договор как предмет отрицательного обязательства.
Вчера, когда в Свердловском суде с американскими судьями мы обсуждали эту проблематику, с одной из судей состоялся диалог по поводу акционерных соглашений. Я привел пример известного дела о слиянии Роснефти. Известно, что английский суд, а потом уже и стокгольмский арбитраж запретили слияние. Я судью спросил: «Представьте, спор между двумя акционерами по акционерному соглашению, и по этому соглашению акционер сказал: «Я не буду, допустим, сливаться с кем то». Вот вам подадут иск о понуждении исполнения обязательства в натуре, обязательство не делать, вы удовлетворите этот иск?». Она замялась, и я понял, что – нет. Наши судьи очень аккуратно и осторожно относятся к искам о понуждении исполнения обязательства в натуре, хотя, на мой взгляд, ничего страшного и плохого в том, что судья запретит совершение тех действий, которые я обязался не совершать – это нормальный способ защиты гражданских прав. Для того, чтобы показать, что это нормально, в проект была включена специальная норма о том, что, действительно, сторона, по негативному обязательству может обратиться в суд и потребовать, чтобы суд запретил должнику совершать то действие, которое должник обязался не совершать. Вот такая вот норма. Хотя, на мой взгляд, в рамках действующего обязательственного права это можно сделать, но наши коллеги с Минэкономразвития посчитали, что лучше будет, если это будет норма прямого действия.
Еще одна очень интересная новелла, с которой связана очень длительная история – предложение, связанное с определением сроков по обязательству. Сегодня есть норма о том, что по обязательству определяется датой или указанием события, которое неизбежно наступит. На мой взгляд, самая острая проблема, которая связана с таким положением дел, она выстрелила особенно жестко и жестоко в сфере подряда. Для договоров строительного подряда срок – существенное условие. Как суды или юристы не получали заказчиков или подрядчиков указывать сроки договора подряда, строители так на это и не идут. Несмотря на все процессы, запреты, публикации, обсуждения, по моему наблюдению, в 90% договора подряда напишут: «Нужно выполнить работы через 90 дней после перечисления аванса». Здесь обоснованное включение новой нормы, суть которой заключается в том, что срок по гражданско-правовому договору считается согласованным, если он описан в договоре, как срок, рассчитываемый от соглашения одной стороной договора каких-либо определенных действий до наступления какого-либо события. Т.е. вот так проблематика подряда, с которой бились, она снимается новой нормой, которая будет в общей части обязательственного права.
И последнее, это вопрос, связанный с такой проблематикой, как множественность лиц на стороне кредитора. Имеется в виду ситуация, когда есть обязательство, в котором один должник, но несколько кредиторов (сокредиторов, они могут быть солидарными). Спрашивается, могут ли сокредиторы заключить между собой какое-либо соглашение о порядке реализации своих сокредиторских прав. Посчитали необходимым показать, что такое соглашение возможно. И в проекте включена соответствующая статья.
И еще одна проблема – проблема неснижаемой неустойки. К сожалению, в судах сложилась такая практика, когда суд считает себя обязанным снизить любую неустойку, которая попала в его поле зрения. Существует 3 правовые позиции: первая – суд не вправе по своей инициативе снижать неустойку. Сегодня это отражено в проекте ГК; второе – Президиум говорит, что снизить неустойку ниже ставки рефинансирования можно только в исключительных случаях. Почему? Ставки рефинансирования ЦБ – минимальная стоимость денег в России. И, наконец, третье соображение, которое является фундаментальным требованием для взыскания снижения неустойки. Президиум говорит, что суд, снижая неустойку, должен в голове всегда держать следующее обстоятельство: может оказаться так, что снизив неустойку, суд сделает для должника более выгодным нарушение обязательства, чем правомерное поведение. Что это означает? В нормальной модели правоотношений, когда должнику нужно заплатить, но у него нет денег, что должен сделать должник? Он должен пойти в банк и прокредитоваться, а банк бесплатно деньги не дает, ему придется платить какой-то процент. Сегодня этот процент условно по необеспеченным кредитам коммерческим организациям – 20%, может быть, 17% годовых. Наши суды, которые автоматически снижают процент неустойки, подталкивают должников, чтобы те ходили в банки кредитоваться для того, чтобы обязательство исполнять, а то, чтобы те нарушали обязательство.
Исходя из таких соображений и последней практики ВАС, в проекте появилась очень важная новелла. О чем она? О том, что в отношениях между коммерческими организациями снижение неустойки допускается в исключительных случаях».
Заседание экспертной группы открыла Сазонова М. И., обратившая внимание в своем выступлении на основные проблемы нотариата: «Мы отлично понимаем, что Гражданский кодекс не принимают каждые три года, и мы себе даем отчет, что еще на 25 лет отдвинется участие нотариата гражданском обороте. И, по сути, институт нотариата сегодня находится на грани вымирания, потому что держать 8 тыс. нотариусов на простейших видах нотариальных действий нерационально. Миссия нотариата совершенно другая. Главная мысль, которую я хочу сказать, государство может отрегулировать деятельность института на таком уровне, на каком нотариат будет способен защищать права и законные интересы, как граждан, так и юридических лиц».
На вопрос Сазоновой М. И. о депозитном счете нотариуса ответила Новоселова Л. А., судья ВАС РФ, д.ю.н., профессор: «Могу пояснить. Никаких принципиальных возражений против урегулирования этого вопроса нет. Более того, считаю, что он давно назрел. Дело в том, что по структуре Гражданского кодекса это же простой счет, соответственно, логичнее гораздо нормы об этом счете включить в положения Второй части, там, где речь идет о банковских счетах (это же все-таки счет, но с особым режимом). Соответственно, либо статья, либо какие-то другие развернутые положения должны быть включены во Вторую часть. Будут включены несколько норм о счетах нотариуса, притом не только о счетах нотариуса с таким режимом, но и по специальному залоговому счету».
Вопрос Сазоновой М. И. : «В ст. 8.3, где говорится о том, что сделки, право по которым подлежит государственной регистрации, должны быть нотариально удостоверены, нам очень не нравится концовка «если иное не указано в законе». Это что имеется ввиду?»
Новак Д. В., к. ю. н., главный консультант Управления анализа и обобщения судебной практики ВАС РФ: «Это означает, что законодатель может в каких-то случаях установить, что не нужно нотариального удостоверения. Не нужно забывать, что ст. 8 прим. не только регулирует регистрацию прав на недвижимое имущество, но и, например, регистрируются по ч. 4 ГК лицензионные договоры и т. д., т. е., соответственно, в каких-то сферах можно сказать, что не требуется нотариального удостоверения».
Гонгало Б. М.: «Я не очень верю в то, что через Государственную Думу пройдет эта формулировка, что сделки с недвижимостью подлежат нотариальному удостоверению, если иное не указано в законе. Другое дело, это «программа максимум» – надо стараться это сделать. На сегодня в качестве условий для того, чтобы ввести эту норму, ставится три условия: первое условие, которое умиляет – нотариусы должны резко повысить квалификацию. Меня так радует, что у нас все прокуроры – высочайшей квалификации, милиционеры – высочайшей квалификации, судьи – как жена Цезаря – вне подозрения. И только нотариусам необходимо срочно повышать квалификацию. Причем это звучит на всех уровнях, начиная от заслуженных деятелей науки Российской Федерации (я просто не хочу называть фамилии) и заканчивая представителями т. н. Деловой России, которые говорят: «С какой кстати нотариус будет лезть в мой бизнес?» Другое дело, говоря вот эти слова, я боюсь, чтобы мы не настроились на то, что нужно обозлиться или воевать с кем-то. Не надо воевать, нужно работать, договариваться даже с теми, кто ничего не понимает в этой нотариальной деятельности. Надо договариваться, надо убеждать, надо стараться. Вот еще 10 лет назад, когда я говорил о нотариате и что необходимо укреплять эту сферу, в том числе о немецких нотариусов. И задал вопрос В. Ф. Яковлеву – “как вы считаете, нельзя ли нам перенять такой же опыт?” На что Вениамин Федорович мне ответил: “Тогда нам надо иметь таких нотариусов, как в Германии”. Сейчас Вениамин Федорович – искренний сторонник нотариальной системы Российской Федерации, он старается делать что-то, и у него это получается. Ни в коем случае нельзя впадать в то, что нас не любят, злые, уйду я от вас, работать надо. Эта «программа максимум», юридически она сложная. Если мы введем норму, допустим, сделки с недвижимостью подлежат нотариальному удостоверению, если иное не установлено законом, следовательно, необходимо провести ревизию всех существующих законов. Например, договор найма жилого помещения. Он что подлежит нотариальному удостоверению? Не серьезно. Должна быть проведена большая юридико-техническая работа».
Ярков В.В.: « Уважаемы коллеги! Продолжая разговор о роли нотариата, хотел бы сказать, что на прошлой неделе была большая юридическая неделя в Санкт-Петербурге, и там эти вопросы обсуждались. И, в принципе, высказывались известные доводы корпоративных юристов о том, что в целом о ГК, что он препятствует гражданскому обороту, что он не способствует превращению России в мировой финансовый центр, но многие из этих заблуждений были развеяны сегодня нашими коллегами. Также были интересные мысли о том, что корпоративность сектора нуждается в особом регулировании, но как таковой корпоративный сектор экономики при всем его стоимостном выражении охватывает (по статистике Минэкономразвития) не более 5% населения. Но, может быть, кто помнит 90-е г.г. – председатель ФКЦБ Д. В. Васильев пытался создать в России рынок массового инвестирования, когда он был бы альтернативой вложения людей, хранения средств в банках (создать такой же фондовый рынок, как в США). Но это не совсем получилось. А если обычный гражданский оборот, который охватывает около 95% населения страны для того чтобы совершать сделку купли-продажи недвижимости где-нибудь в Рязани, Екатеринбурге или Москве вряд ли необходимо для этого пользоваться английским правом или ходить при разрешении споров по поводу этой квартиры или наследства в английскую юрисдикцию. Поэтому здесь нормально могут использоваться конструкции российского права. Академик Толстой правильно говорил о том, что при чем здесь ГК: в основном жалобы идут на административные процедуры, которые ГК не устанавливает, на вопросы, связанные с налоговым режимом, на некоторые вопросы, связанные (я более осторожно говорю, т. к. здесь рядом сидят уважаемые коллеги из ВАС РФ) с судебной практикой, ну и на то, что, как мы деликатно называем, политическими рисками. Поэтому ГК вовсе не является в этом смысле препятствием, т. е., наоборот, это инструмент развития. Положения, связанные с увеличением роли нотариата, показывают, что нотариат является инструментом экономического развития общего гражданского оборота. Но, в самом деле, можно привести пример по ипотеке: в 2004 г. была отменена обязательная нотариальная форма договоров ипотеки. Буквально, сегодня смотрю газету RBK daily в электронной форме, которая приводит данные, что, если в европейских странах люди по ипотеке переплачивают в среднем от стоимости квартиры примерно 20%, то если они берут заем в Сбербанке, то это, значит, получается 110%, по Альфабанку – 160%, т.е. переплата составляет 2,5 раза по сравнению со взятым кредитом. Понятно, что вовсе не нотариат был инструментом, который препятствовал развитию ипотеки. Наоборот, это привело к снижению некоторых юридических гарантий, а отсутствие у нотариуса возможности активной роли (то, что сейчас предусматривает проект закона) по сбору всех необходимых документов, их личной проверки напрямую через базу данных, приводит к случаям мошенничества и правонарушениям».
Новак Д. В:. «Мне кажется, что работа по принятию нового закона «О нотариате» чрезвычайно важный момент, который является ключевым в сегодняшнем разговоре.
Также я думаю, что очень «мудрая» норма предлагается в переходных положениях проекта изменений в ГК и, мне кажется, всем будет интересно узнать о предлагаемой норме, о том, что привязать вступление в силу норм, которые делают обязательными участие нотариуса в сфере сделок, которые подлежат регистрации.
Не могу также не упомянуть еще об одной проблеме, связанной с этой темой. Меня меньше беспокоит проблема профессионализма нотариуса (Бронислав Мичиславович хорошо прокомментировал это). Но больше меня беспокоит проблема и, наверное, всех граждан, в первую очередь, платы за услуги нотариуса. И, насколько я понимаю, закон «О нотариате» решит эту проблему, которая сейчас состоит в том, что те тарифы или государственные пошлины за нотариальные действия представляют собой лишь «верхушку айсберга», по сравнению с той платой, которую приходится нотариусам вносить. Возможно, это связано с тем, что устарели размеры пошлин, которые в свое время устанавливались, и приходится (как нотариусы сами признаются) добирать за счет платы за технические услуги (распечатать договор, составить какой-нибудь документ). К сожалению, видимо, не все нотариусы знают разумный предел в этом «поборе». Поэтому, можно столкнуться тем, что оказывается более высокой планкой. Насколько я понимаю, новый закон решит эту проблему. Мне кажется, если эта проблема будет решена, то еще большая часть опасений может быть снята. С этой «мудрой» нормой можно еще предусмотреть какой-то переходный период. Если будет работать закон «О нотариате», тогда все успокоится. Тогда будут вводиться, задающие более высокую планку, нормы, касающиеся обязательного удостоверения сделок.
Если говорить в общем, мне бы не хотелось, чтобы создалось такое впечатление, что разработчики проекта, члены рабочей группы воспринимали некие такие, не идущие на компромиссы, стоящие на своем и не принимающие никаких разумных доводов».
Новоселова Л. А.: «Возвращаясь к теме о роли нотариуса в фиксации каких-либо корпоративных действий, считаю, что очень узко сейчас обсуждается нотариальное оформление протокола по итогам общего собрании, поскольку возможны варианты. Нотариус должен чаще участвовать в проведении корпоративных процедур: проверка полномочий участников, фиксация результатов голосования. Никто серьезно не думал о том, каким образом нотариус может участвовать в такого рода действиях, если бы такая возможность была у него. С моей точки зрения, к ним необходимо вернуться, посмотреть, что бы мы хотели видеть в ГК. На самом деле, на этом этапе важно обозначить проблему. Я бы вообще из ГК вопросы, связанные с фиксацией решений, не решала – этот вопрос не для ГК. Я имею отношение к проекту только как пользователь или комментатор.
В связи с тем, что я обозначила свое положение как комментатора, тут же от него и откажусь, т.к. мне предлагается в вопросах прокомментировать письмо Суханова о том, что уставной капитал повышаться будет и будет сохранен действующий порядок регистрации юр. лиц (вопрос из зала).
Действительно, такая проблема существует. Но рабочая группа пошла на известные уступки в снижение уставного капитала (уставной капитал ООО остается на прежнем уровне). Что качается системы регистрации, то основная проблема была связана с тем, что ГК предполагал изменить эту систему и возложить на регистрирующие органы обязанность проверять законность документов, которые предоставляются при регистрации. В том проекте, который сейчас переработан, остаются функции у регистрирующих органов проверки достоверности (что было в первом варианте), но отсутствует положение о том, что они проверяют законность уставов. В проекте, который ранее был внесен, было указание на то, что органы юстиции осуществляют регистрацию. На сегодняшний день указание на конкретный орган отсутствует (просто регистрирующий орган). А конкретный регистрирующий орган будет указываться, когда будет меняться закон о регистрации».
Сазонова М.И. : «С мыслью, которую высказал Денис Васильевич, я согласна. Действительно, сегодня такое устоявшийся стереотип негативного восприятия нотариата, к несчастью, связан с отсутствием четко выделенной системы в тарифах. Размер госпошлины сегодня сам по себе не соответствует по ряду нотариальных действий объективным затратам нотариуса. Скажем, договор залога жилого помещения – 200 руб. Отсутствие установленных тарифов, как было раньше, за технические работы и проекты. Есть разъяснение Минфина по поводу того: «Пусть нотариус самостоятельно определяет». Это привело к тому, что «своя рука – владыка», насколько я себя оцениваю, столько я и буду взыскивать. Действительно, в новом законе эта сфера вопросов будет урегулирована, но при этом я хочу сказать, что сегодня не бесплатно оказываются даже услуги государственными, муниципальными органами. Сегодня мы все знаем, что риэлтор за свою работу с рыночной стоимости взыскивает от 3 до 10%. Владимир Владимирович Ярков приводил отношение банков к заключению договоров, ставку на проценты, и я могла бы продолжать это. В общем, не могу согласиться с тем, что именно этот вопрос сегодня является главным фактором, но определенную роль играет. Конечно, вся схема деятельности нотариата подпадает под необходимость законодательного регулирования и зацепит сферу тарифов обязательно.
Я благодарна вам за то, что разговор получился неравнодушный, заинтересованный, и на многие вопросы, я уверена, вы получили ответы».
Текст: Ксения Шишляева.
Фото: Нуриев Нуру.
Видеозапись заседания экспертной группы:
Аудиозапись заседания экспертной группы:
Экспертная группа «Роль нотариата в реализации реформы гражданского законодательства» Часть 1.
Если Вы хотите сделать ссылку на данный материал в научной работе, то Вам поможет Ссылка в соответствии с ГОСТ Р 7.0.5–2008 (БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ССЫЛКА: Общие требования и правила составления).
Экспертная группа «Роль нотариата в реализации реформы гражданского законодательства» - ЕААПК-2011 // Цивилистика – Интернет-портал о науке гражданского права: [сайт]. 2011. URL:http://civilista.ru/news.php?id=27 (дата обращения: 10.09.2011).
